Дэмьен
Новый Первый маршал отказывается выпить с королём по случаю победы; сейчас он в своём праве, это понимаю я, это понимает Франциск, и это понимают все вокруг.
«У меня сегодня не праздник», – говорит Эпине, и я отвожу взгляд: мне стыдно, что я здесь и никуда не ухожу. Стыдно не за Франциска на троне – как раз он-то будет хорошим королём, в этом я давно не сомневаюсь, но я здесь вроде как праздную триумф. А ведь потерял хороших людей не меньше. Алана Окделла – он и мне был другом. Рамиро Алву – я одним из первых научился ему доверять. Кансилльера Ариго. Даже Придда – сколько раз мне хотелось огреть его стулом, но смерти я ему, видит Создатель, никогда не желал и теперь почему-то думаю о нём как о неплохом, в сущности, человеке.
Это странно. Сколько людей ушло вместе с эпохой. Я из той же умершей эпохи, их эпохи – но вот он я, всё ещё здесь, и сейчас мне кажется, что это не моё место. Я должен быть с ними.
Шарль коротко кланяется и выходит, не дожидаясь позволения. Его не останавливают.
«За Франциска»! – салютуют бокалами друзья моего нового короля (теперь и мои друзья).
– За упокой души Алана Окделла, – говорю я, смотря Франциску прямо в глаза, и одним махом выпиваю до дна. Пить я не умею, вино попадает мне в нос, и я несолидно закашливаюсь, зажимая рот ладонью. Но надо мной никто не смеётся.
«У меня сегодня не праздник», – говорит Эпине, и я отвожу взгляд: мне стыдно, что я здесь и никуда не ухожу. Стыдно не за Франциска на троне – как раз он-то будет хорошим королём, в этом я давно не сомневаюсь, но я здесь вроде как праздную триумф. А ведь потерял хороших людей не меньше. Алана Окделла – он и мне был другом. Рамиро Алву – я одним из первых научился ему доверять. Кансилльера Ариго. Даже Придда – сколько раз мне хотелось огреть его стулом, но смерти я ему, видит Создатель, никогда не желал и теперь почему-то думаю о нём как о неплохом, в сущности, человеке.
Это странно. Сколько людей ушло вместе с эпохой. Я из той же умершей эпохи, их эпохи – но вот он я, всё ещё здесь, и сейчас мне кажется, что это не моё место. Я должен быть с ними.
Шарль коротко кланяется и выходит, не дожидаясь позволения. Его не останавливают.
«За Франциска»! – салютуют бокалами друзья моего нового короля (теперь и мои друзья).
– За упокой души Алана Окделла, – говорю я, смотря Франциску прямо в глаза, и одним махом выпиваю до дна. Пить я не умею, вино попадает мне в нос, и я несолидно закашливаюсь, зажимая рот ладонью. Но надо мной никто не смеётся.
-
-
26.02.2014 в 19:46и всё же святой отец.
-
-
27.02.2014 в 06:04-
-
27.02.2014 в 12:44Я ревела после игры единственный раз: год назад на "Ракане" в роли Эпинэ, канонно отступившегося от Альдо. Все сложилось правильно, я даже дал два дня, чтобы все желающие покинули столицу, но было дико тошно от ощущения предательства.
-
-
27.02.2014 в 15:49Натали Шельма,
toma-km, вот да. "Победа с привкусом предательства" - именно так это и называется. И всё бы ничего, но сражающимся против этого предательства, даже если они в корне неправы, почему-то неловко смотреть в глаза.
-
-
27.02.2014 в 16:47Над Аланом, Рамиро, Ариго и Эктором
только сейчас осознала, что ведь трех из четырех повелителей положили
-
-
27.02.2014 в 17:15